Поэт с крестьянским корнями с реки Битюг


02.05.2023 исполнилось бы 97 лет поэту, участнику Великой Отечественной войны, лауреату Ленинской премии, Герою Социалистического Труда Егору Александровичу Исаеву. Его не стало почти 10 лет назад - летом 2013 года.

Егор Александрович прожил долгую и мощную творческую жизнь, похоронен на Переделкинском кладбище (ныне в Новой Москве). А корни поэта связаны с Центральным Черноземьем - с глубинным селом Коршево на реке Битюг в нынешнем Бобровском районе Воронежской области.

Несколько лет назад мне по делам довелось побывать в расположенном неподалёку селе Хреновом этого же района. Жалею, что не получилось завернуть на родину поэта-фронтовика.

Зато с большой благодарностью вспоминаю эпизоды из своей жизни в 1990-е годы, когда у меня, сидящего в зале на н проводимых в Москве по линии Аграрной партии публичных мероприятиях, была возможность внимать выступлениям с трибуны Егора Александровича Исаева. Сейчас мне становится понятным, почему весь зал становился завороженным от речей оратора. Как-то неожиданно в его трибунную речь в прозе начинали вкрапливаться пафосные строчки его уникальных стихов, и тогда смысл обсуждаемого приобретал совершенно новое звучание. Становилось ясно, как же прав выступающий в своих рассуждениях на злободневные темы тогдашней жизни. Спасибо за такой памятный ракурс!

Не претендуя на всеохватность, попробуем пройтись небольшими стежками по жизни и стихам этого необычного человека. Когда 97 лет назад на Воронежской земле в крестьянской семье (отец Александр Андреевич был учителем в начальной школе, мать Фёкла Ефимовна работала в колхозе) родился мальчик, то при рождении ему дали звучное имя Георгий.

Уже потом сам носитель этого имени решил взять себе творческий псевдоним Егор. Были к тому, наверное, свои подвижки у него, о которых можно только догадываться.

После начала Великой Отечественной войны вместе с гражданскими взрослыми и молодёжью 15-летний школьник Исаев рыл окопы и противотанковые рвы под Смоленском. В Красную Армию был призван в 17-летнем возрасте осенью 1943 года. Первоначально служил в пограничных войсках на Кавказе, заступал в наряды по охране государственной границы СССР с Турцией. Затем были травмы и лечение в госпитале.

В январе 1945 года боец Исаев в полные 18 лет был направлен в действующую армию. Он увидел после 17.01.1945 освобождённую Варшаву, всю лежащую в дымящихся развалинах и позднее скажет об этом городе в одном из своих произведений.

В связи с упоминанием столицы Польши уже в сегодняшнем контексте на ум почему-то приходят строчки из современной незатейливой песни под очень звучным названием "Невезение" в исполнении молодого украинского певца Вадима Олейника. Певец от имени новобранца, призванного пехотинцем в последние месяцы войны на фронт, с сожалением повествует о том, что он не видел море, не ходил с моряками в плаванье, что он не видел горы, не видал лавины и пропасти. Молодой неоперившийся солдатик считает это невезением, поскольку на его родной местности имеются лишь пригорочки с перелесками. А ещё он, всю прежнюю жизнь проживший в сельской глубинке, до призыва не видел городов, а увидел их только сейчас с поезда, когда направлялся к фронту проездом.

Приведу заключительные строчки этой песни:

"И вот эту песенку малую

Уже не спою, я больше не спою,

Потому что вчера под Варшавою

Я погиб в бою…".

И невезением он считает не свою гибель в бою, когда его вместе в другими сразу с поезда бросили в бой, а то, что он не видел море, не весеннее, не осеннее… Таков вывод погибшего солдата Красной Армии.

Бойцу Георгию Исаеву в этом отношении повезло. После Варшавы он участвует в Берлинской наступательной операции, в боях под городом Котбус, расположенном к юго-востоку от Берлина, в освобождении Праги, где и закончил Великую Отечественную войну через неделю после того, как ему исполнилось 19 лет.

Уже после майских залпов победного 1945 года младший сержант Георгий Исаев в течение пяти лет служил в составе Центральной группы войск в Чехословакии и Австрии. В этот период в дивизионной газете "На разгром врага" впервые были напечатаны его стихи и заметки. Позднее его по приказу Политуправления перевели в газету "За честь Родины".

Наверное, можно сказать, что везло Георгию (Егору) Александровичу Исаеву на учителей, которые незаметно вели его по жизни. В той фронтовой газете, где он работал, редактором был Михаил Николаевич Алексеев - автор будущих романов "Ивушка неплакучая" и "Вишневый омут", главный редактор журнала "Москва", про которого говорили: "божественно деревенский человек". Гвардии майор Алексеев писал роман "Солдаты", гвардии младший сержант Исаев - стихи, которые публиковали не только фронтовая газета, но и московский журнал "Смена".

В 1950 году Георгия Александровича Исаева демобилизовали. Приказом министра ВС СССР была предусмотрена досрочная демобилизация солдат и сержантов, имеющих среднее образование, чтобы фронтовики успели поступить в вузы. Исаев собирался поступать в Литературный институт, но не успел. Тогдашний заведующий кафедрой творчества В. Смирнов сказал, что экзаменационная комиссия уже распущена, и ради одного уволившегося в запас военнослужащего собирать её заново он не станет, посоветовал приехать через год. В самом скверном расположении духа Исаев пошёл куда глаза глядят. В институтском дворе наткнулся на офицера с орденскими планками. "В чём дело, младший сержант?" - "Опоздал". - "Что за глупости, пойдём".

Повел назад к В. Смирнову, объяснил: "Это не он опоздал, это армия опоздала". Смирнов поворчал, но принял без экзаменов.

Того офицера звали Юрий Васильевич Бондарев, писатель-фронтовик. Как окажется, будущий почётный гражданин города Волгограда проживёт 96 лет, напишет романы "Батальоны просят огня" и "Горячий снег", публично откажется в 1994 году принять орден Дружбы народов, которым был награждён Указом Президента РФ по случаю своего 70-летия, уйдёт из жизни весной 2020 года. Таковы творческие люди, прошедшие войну и вернувшиеся с войны!

Такую же фактическую поддержку поэт-фронтовик Исаев, ставший позднее заведующим отделом поэзии в издательстве "Советский писатель", оказывал молодым начинающим поэтам.

Одна его заслуга перед русской литературой уже бесспорна: Николай Михайлович Рубцов. Сейчас об этом не принято говорить, но большой русский поэт Николай Рубцов без Егора Исаева мог и не состояться. Именно Е. А. Исаев выпустил обе московские книги Рубцова - сборники стихов "Звезда полей" и "Сосен шум", с которых началась его всесоюзная слава.

В одном из интервью Егор Александрович рассказывал: "От Рубцова веяло странным бахвальством, он всё время что-нибудь устраивал, и его за это каждый раз наказывали. Известна знаменитая история, когда он, студент-очник Литинститута в начале 1960-х годов, поснимал со стен в учебной аудитории портреты классиков - Лермонтова, Пушкина, Некрасова - утащил их к себе в общежитие и стал с ними выпивать. Тогда его хотели исключить из института. Поскольку я вёл тогда в Литинституте свой семинар, то на общеинститутском собрании сказал: "Прекрасно, исключаем так исключаем. Давайте еще заодно откуда-нибудь исключим Есенина, он тоже был большой балагур". Все посмеялись, но Рубцова не исключили, только на заочное перевели". Словом, талантам надо помогать!

Немного о творческом наследии самого Егора Александровича Исаева. В первую очередь известна его дилогия "Суд памяти" (1956-1962) и "Даль памяти" (1965-1967), имеющая ярко выраженную антимилитаристскую направленность.

О первой поэме один из рецензентов писал так: "В ней были поставлены вопросы, касающиеся миллионов жителей планеты. Поставлены остро, глубоко, непримиримо. В поэме два действующих лица, два прошедших Вторую мировую войну немецких солдата: Курт и Хорст. И они выражают два разных понятия о войне и мире, противоположных понятия. Первый Курт - без ног. Он никогда не забудет, как это было:

"Лечу, а ноги без меняЕщё бегут в атаку…"

И сквозь эти осязаемые до физической боли чувства он напоминает вернувшемуся невредимым с фронта соседу Хорсту:

"Запомни, Хорст, как дважды два:

Огонь, он возвращается…"

И с этими словами согласуются другие строчки, звучащие из уст уже нашего соотечественника в стихотворении "Перечитывая "Тёркина":

"Так скажу вам, судари,Сердцем, с-под руки:Мы ребята с придурью,Но… не дураки.Для добра открытые,На поклон - поклоном,Но… спросите ГитлераИ Наполеона".

Как продолжение антивоенной темы выделяется датированная 1987 годом поэма "Двадцать пятый час". Необычен сам подход автора к развитию сюжета данного произведения.

Как будто сошедший с пьедестала в берлинском Трептов-парке советский Воин-освободитель (работы скульптора Евгения Викторовича Вучетича) в течение придуманного двадцать пятого часа перемещается в западном направлении и за считанные минуты преодолевает пространства сначала Западной Европы, где ведёт незримый диалог с теми из наших союзников во Второй мировой войне, кто со времён войны лежит в земле сырой, а затем преодолевает водную гладь Атлантики и здесь в Овальном кабинете Белого дома в столице США вступает в разговор с его хозяином.

Наш солдат пытается сделать соответствующее предупреждение Президенту США (действующим в 1981-1989 гг. Президентом США был Рональд Рейган, назвавший в своё время нашу страну - СССР - "империей зла"):

"Представьте: землю рвёт фугас

Не чью-то там, а вашу, здесь,

И кровь течёт фронтально, взресь (вровень с краями - прим. ред),

Не где-то там, не где-то там,

А тут, по вашим же цветам,

Течёт и вдоль, и поперёк…

Представьте: Хьюстон и Нью-Йорк

Лежат в руинах, как тогда

Лежали наши города,

Не два - а сотни городов…

Представьте миллионы вдов,

Как муж, как детям их - отец…

И перестаньте ж наконец

Перед лицом моей страны

Махать во имя сатаны

Ракетно-ядерным крестом…

Я не один прошу о том,

То - просьба всех корней и губ:

Квадрат огня, теперь он - куб,

Теперь он больше, чем сама

Земля. И больше, чем с ума

Сойти - сойти за ту черту,

Где бездна ловит пустоту,

Где шар земной - как не земной,

Не шар - а череп под луной,

Как с плеч, летит сквозь чёрный ад.

То - просьба ваших же солдат,

Тех, что в Европе полегли

От родины своей вдали.

Внемлите им как президент.

А сон ли это или нет? -

Судите сами. Мне пора".

И сегодня спустя 36 лет после публикации эти строчки в современном контексте остаются актуальными…

Завершить это повествование хотелось бы словами, которые, как мне кажется, отражали жизненное кредо Егора Александровича Исаева как поэта и человека:

"Как человек, я не свалился с полюса.

Имею право собственного голоса,

Имею право собственного шёпота,

Сдаюсь мечте и поклоняюсь опыту…

А если что - иду с копьём на змея.

Я - гражданин. Я с детства честь имею"

Живёт и здравствует внук поэта Егора Исаева - также Егор Исаев.

Значит, фамилия и род продолжаются.

Светлая память!

В. Михайлов

май 2023

Р.S

Название реки Битюг/ приток Дона, на берегу которого стоит родное село Е.А. Исаева - Коршево, этимологически восходит к тюркскому слову "бедюк", что означает "большой, великий".

И, действительно, получился из Георгия-Егора Исаева Поэт с Большой Буквы!